Когда же песок улегся и стихла буря, то…

Аэй, целая и невредимая, стояла с широко раскрытыми глазами. Перед ней лежал маленький, невзрачный обрезок от подола её платья. А позади мастера, рассекая не только песок, но и камень плаца, вытянулся разрез длинной в несколько десятков сантиметров.

Без единой капли терны или энергии. Без чудовищной физической силы адепта. Лишь мастерство. Простое мастерство смертного… отточенное за несколько веков неустанных сражений на грани жизни и смерти.

Когда прошло секундное наваждение, к Хадажру подошел Эден. Он протянул ему небольшой медальон и тот, качаясь на еще танцующем по арене ветру, повис на невзрачном шнурке.

— Генерал, — произнес Глава. — моя секта слушает твой приказ.

Глава 1654

Увы, одним только медальоном генерала, проблемы Хаджара не ограничивались. И нет, ему не чинили препон, а ученики секты вполне сносно выполняли все его поручения. Так что дело хоть немного, но двигалось. Почему только немного? Все дело во… времени.

Хаджар снова стоял на парапете стены, которая уже сотни веков не подвергалась приступам живых существ. Она устояла перед гнетом дождей, размывавших её основание. Выдержала бесконечную смену сезонов, где в круговерти хороводов холодная, промозглая зима спешила следом за ускользающим, знойным летом.

Не сломали её и горные ветра, волнами цунами хлеставшие её древнюю кладку. Ни солнце, ни рыхлая почва, застывшая на острых клыках каменных пород. Ничто из этого не смогло повергнуть стену секты Сумеречных Тайн.

Хаджар провел по уступу пальцами. Он этого не видел и не чувствовал, но одного взгляда на местный фундамент, на расположение зданий, на тот же подземный лаз, ведущий к темнице. Все это ясно давало понять, что Эден со своими учениками и старейшинами далеко не первые, кто выбрал эту скалу своей обителью. Скорее, когда-то давно, основатель Сумеречных Тайн, впоследствии исчезнувший со страниц истории, наткнулся на заброшенный замок.

Разумеется, за столько веков, от замка не осталось ничего, кроме той самой стены, выдержавшей тысячу испытаний.

Хаджар улыбнулся иронии. Пережившая сам замок, устоявшая перед природой, ей было суждено пасть от рук простых наемников, пришедших под флагом ворона. И не потому, что Сумеречные Тайны не пытались сберечь свой дом. И, разумеется, не потому, что ученики, мастера или старейшины саботировали приказы Хаджара. Пусть и нехотя, пусть с явным сомнением, но они строго следовали всем указаниям.

Вот только…

На всю стену, общей протяженностью в почти тридцать километров, у них нашлось всего два десятка пушек. Из них четыре уже при первой пристрелке треснули и раскололись, превратившись в груду бесполезного металла. А еще три — пускали ядра куда угодно, но только не хотя бы в десятке метров от условной цели. Да и самих ядер нашлось в хранилище секты меньше сотни.

Иными словами, у секты в распоряжении имелось по три залпа — и то, в лучшем случае — если какое-нибудь из ядер, явно видевших эпохи Ста Королевств, не рванут прямо в дулах своих ровесниц.

Решив, что пушки станут не более, чем отвлекающим фактором, Хаджар сосредоточился на фортификации. Древние стены не требовалось наращивать — на их парапетах спокойно разъехались бы два немаленьких экипажа. Но вот из-за возраста внешняя сторона скорее напоминала удобно высеченную лестницу, а не неприступное укрепление.

Между камнями в кладке не то, что лезвие меча проходило — в некоторые помещалась целая ладонь.

Местный маг тут же предложил свою помощь. Гаф’Тактен, в качестве демонстрации, наколдовал простыню изо льда. Хаджар даже несколько удивился. Это действительно была гибкая и почти прозрачная ткань. Он сворачивалась в рулон и так же легко разворачивалась, при этом намертво прикрепляя к любой поверхности. Её не брали удары меча, а под давлением техники такая ткань могла выдержать почти целую минуту.

Но секундный триумф мгновенно сменился провалом, когда на сцену вышел Артеус. Парой слов и несколькими каплями терны, он превратил решение проблем Хаджара в теплую водичку, ополоснувшую и без того влажные камни кладки.

Пока все вокруг удивлялись тому, что мало кому известный маг пусть и из богатого рода оказался способен уничтожить заклинание самого старейшины заклинателей Чужих Земель, Хаджар думал, что делать.

Влага на камнях дала ему верную подсказку. Самые сложные проблемы порой решались самыми простыми методами. Так что, собрав в округе все подходящие деревья и выпотрошив склады секты, генерал набрал столько смолы, сколько смог. С помощью алхимиков они сделали горючую смесь, способную обжечь даже тело начальной стадии Божественной Крепости.

Да, горела такая субстанция не очень долго, а получившегося количества не хватило и на десять процентов стен, так что пришлось потратить её только на самые опасные участки, где в кладке, порой, и вовсе обозначились выбоины. Скорее всего от далекой осады прошлого и ставшего финальным аккордом в песне о древнем безымянном замке.

Хаджар расставил по стенам дозорных и лучников; водрузил котлы с кипящим маслом; поставил на участках, прилегающих к самым широким плато, топоры с узкими лезвиями — ими оборонявшие могли бы сбивать крюки осадных башен и рубить лестницы.

Генерал еще прежде никогда не принимал участие в осаде или войне, где с каждой стороны находилось несколько десятков адептов, стоявших на самой вершине пути развития смертного региона, но что-то ему подсказывало — никакой разницы с Лидусом или Балиумом здесь не предвидится. И как там даже пятерка бравых вояк не могла справиться с весом осадной лестницы и скинуть её со стены, так и здесь.

В очередной раз подумав об иронии и о том, что чем дальше по пути развития, тем ближе адепт к жизни простого смертного, Хаджар посмотрел на плац. Там Шакх, хоть немного видевший войну в своей жизни, вместе с Гаем, пытались построить шесть сотен учеников, отобранных для непосредственного боя. В том, что стены падут — никто не сомневался. Это лишь вопрос времени…

Зрелище особо не воодушевляло. В разномастной броне, каждый со своим мнением, не слышавшие слово “приказ” ни разу в жизни, они выглядели горсткой экспертов, не способных прийти к единому мнению по даже самому пустяковому вопросу.

Хаджар ненадолго прикрыл глаза, а затем повернулся к далекому горному пику. Он будто воочию увидел мужчину неопределяемого возраста. Тот сидел на камнях и смотрел куда-то в сторону долины. Сосредоточенный и спокойный, как и сама скала, олицетворением которой он и являлся.

В любой другой ситуации, с любым другим противником Хаджар бы нисколько не сомневался что духа местных гор было бы достаточно, чтобы обеспечить полную безопасность секты. И, видимо, так и складывалось на протяжении многих и многих тысяч лет. Но теперь… Вороны точно позаботились о том, что дух им не мешал.

А значит… а значит все, чем располагал Хаджар — разбитые стены; шестнадцать стареньких пушек, даже не стреляющих, а скорее кашляющих волшебным порохом и зачарованными ядрами, отлитыми из мистического металла; шесть сотен бойцов, не способных встать в простой строй и пара десятков мастеров, ясно давших понять, что сами определят, что им делать в бою.

— Второй раз в жизни я стою на стенах секты, — усмехнулся Хаджар. — и, готов поклясться Вечерними Звездами, в первый раз, против обезумевших зверей, в горах Балуима, у нас было больше шансов. Да, брат?

В ответ только тишина. Хаджар украдкой посмотрел по правую руку от себя. Там, вдалеке, пристреливались лучники, а не стены водружали наточенные камни и бревна. Рядом не было ни Неро и его верных офицеров из Лунной Армии, ни Эейнена с собратьями по оружию из армии Лунного Ручья.

Взгляд генерала сместился на лежавший рядом медальон.

Генерал…

Что за генерал, без армии. Только название, бередящие старые раны. Подумать только, уже третий век Хаджар Дархан топтал бесконечные дороги Безымянного Мира. Столь краткий срок для тысячелетних адептов, но для смертного — несколько жизней. А именно смертным, несмотря ни на что, Хаджар и оставался. Может из-за неугасающей памяти о далекой Земле, может из-за того, что он успел состариться и даже пойти отыскать свой покой.